18 декабря в Центральном Доме Журналиста прошла пресс-конференция депутата партии КПРФ Евгения Ступина. С 2019 года он состоит в конфронтации как с представителями главенствующей партии РФ, так и прочими оппозиционными структурами. В интервью медиа The Kremlin Евгений Викторович раскрыл скрытые аспекты своей деятельности, а также рассказал о последствиях собственных высказываний за последние три года.
Что привело Вас в депутатскую деятельность?
— Честно говоря, я никогда не планировал становиться депутатом. Даже в мыслях такого не было. Однако жизнь привела меня к переезду в Москву. Я купил квартиру в Некрасовке и столкнулся с серьезными экологическими проблемами в новом районе. Постепенно мы начали бороться с ними, но лишь по мере возможностей. Собирались с местными жителями, согласовывали митинги, встречались с чиновниками — никакого результата не было. В один момент стало ясно: пора прекращать безуспешно просить депутатов Единой России и самостоятельно стать теми, кто принимает решения.
В 2019 мою кандидатуру выдвинули на выборы в депутаты. Удалось выиграть. А ведь все началось с того, что мы всего лишь хотели сделать воздух чище!
Как, по Вашему мнению, критические высказывания о политике мэра Москвы Сергея Собянина повлияли на дальнейшее развитие Вашей карьеры?
– Скажем так: последние высказывания точно не оказали на меня явного влияния. Весь основной негатив на меня был выпущен ещё в 2019 году. Как только пошли первые критические замечания, наверх поднялся любой негатив, который только было возможно найти и придумать.
Например, первая комиссия, в которой я принимал участие — пришел на заседание и услышал выступление министра транспорта. Он говорил: “Метро является идеальным и комфортным видом транспорта”. А я только приехал из Выхино, меня там чуть не задушили – 8 утра, всё-таки!
«Москвичи предпочитают метро, оно очень комфортно», – продолжает тот, но мы же понимаем, он сам же явно на метро не ездит.
Тогда прозвучало много высказываний, грязи достаточно на меня вылили, причём абсолютно вымышленной. Выдумывали, выдумывали, но ничего не клеилось: доказательств не было.
Известно, что за депутатскую деятельность не платят деньги. Тем не менее, скажите: сталкивались ли Вы, как адвокат, с делами о коррупционных схемах? Эти дела были связаны с представителями партий Государственной думы?
– Как адвокат с коррупцией я не работал, но на должности депутата Мосгордумы прецеденты были.
Сама деятельность депутата не оплачивается, но некоторых назначают на должности руководителей комиссий. У них заработная плата стартует от 500 тысяч рублей в месяц. Тем не менее, заседания некоторых комиссий проходят не чаще одного раза за полгода. Это порождает ситуацию абсолютного неравенства, из-за чего я вынужден зарабатывать деньги на адвокатской деятельности.
Коррупционная, безусловно, есть. Как только я был избран, ко мне было два “подхода”, и оба со схожими речами: «Ты же без зарплаты. У тебя жилищный вопрос не решен. У супруги твоей нет нормальной работы. Но всё решаемо!».
Кому принадлежали эти высказывания?
– Как выяснилось позднее, представителю одного важного человека, с которым я был знаком лично. Я не знал, откуда он, но был в курсе, что эта персона рекомендовала со мной встретиться. Я надеялся на предложение нового значимого законопроекта, чего, увы, не произошло. Вместо этого от меня хотели “обеспечения лояльности”.
9 месяцев назад на канале RUSSIAN TOP NEWS появилось интервью с Вашим участием. Кликбейтный заголовок гласил: «Евгений Ступин раскрыл реальную причину войны России и Украины. Власть скрыла от нас…». Какие действия со стороны действующей власти последовали в Ваш адрес после данного высказывания?
— Ролик был выложен 25 февраля, а закон, известный в СМИ, как «Закон о фейках» или «Закон о военной цензуре» вступил в действие 4 марта. Соответственно, у меня был небольшой промежуток на свободное высказывание.
Что касается последствий: меня пытаются исключить из КПРФ. Эта информация, по известным мне данным, поступила из администрации президента. За дальнейшими последствиями остается лишь наблюдать.
Исходя из Ваших суждений и действий, можно сделать вывод, что Вы представляете системную оппозицию. Что, на Ваш взгляд, лучше: пребывать вне системы, но свободно продвигать собственные идеи, или избрать сторону системной оппозиции, но подвергаться “гонениям”?
– Год назад этот вопрос был актуальным, сегодня – нет. На данный момент свободно высказываться невозможно. Например, специальная военная операция: высказывайся я о ней свободно, меня бы уже давно арестовали. Я хочу жить и работать здесь, не планирую уезжать из России. Именно поэтому порой мне приходится сдерживать себя, чтобы продолжать помогать людям.
В чем, на Ваш взгляд, заключается национальная идея современной России?
– Я считаю, что сегодня национальная идея должна состоять в достойной мирной жизни для каждого, без исключения. Это то, к чему все мы сейчас стремимся.
Существует дискурс об особом пути России. Несомненно, любая нация обладает своей идентичностью, но, в целом, мы с Вами и по внешности, и по географии европейцы. Я не вижу причин жить хуже европейцев. Мы можем жить и намного лучше.
Почему сейчас в Газпроме мы видим сверхприбыль в размере триллиона рублей, а в Нижневартовске, где добывается 43% российского газа, взрываются газовые баллоны? Причем взрываются они на руках у людей – и те гибнут. Как такое может быть? Куда направляются деньги?
И почему в Швеции мы не наблюдаем таких скандалов? Потому что средства идут на блага народа. У нас по свежеуложенной плитке ходить невозможно, люди ногами в снегу застревают, в то время, как в Скандинавии асфальт подогревается.
У нас тоже так было: качественно, для людей. А всё потому что существовал контроль. Верю, что он будет жить и впредь.
